Кристи Агата - Человек В Тумане



Агата КРИСТИ
ЧЕЛОВЕК В ТУМАНЕ
Жизнь больше не радовала Томми Непревзойденные детективы Бланта потерпели
крайне болезненное для их достоинства, не говоря уже о кармане, поражение.
Призванные решить тайну ожерелья, похищенного из Эллингтон-Холла в Эдлингтоне,
непревзойденные детективы Бланта проявили себя далеко не лучшим образом. В то
время как Томми, питая глубочайшие подозрения насчет азартной графини, следил
за ней, переодевшись католическим священником, а Таппенс втиралась в доверие к
племяннику упомянутой графини, прикидываясь страшной любительницей гольфа,
местный инспектор полиции, недолго думая, арестовал одного из лакеев, который
оказался неоднократно судимым вором - мало того, он даже не подумал
отпираться.
В результате Томми с Таппенс ретировались с максимумом возможным в данных
обстоятельствах достоинством и теперь утешались коктейлями в гостинице "Гранд
Эллингтон". Мистер Блант, он же Томми Бирсфорд, все еще томился в облачении
священника.
- Не похоже получилось на отца Брауна , - мрачно заключил он. - Странно... А зонтик
был в точности такой же.
- Просто не та проблема, - отозвалась Таппенс. - Нужно, чтобы с самого
начала была соответствующая атмосфера. Ведь как все должно было быть? Ты
делаешь что-то совершенно обыденное, и вдруг - хоп! - происходит нечто
невероятное.
- К сожалению, - заметил Томми, - нам надо возвращаться в город. Если
невероятное намерено произойти, ему лучше поторопиться, пока мы не уехали.
Он поднял свой бокал и поднес к губам, но содержимое неожиданно
выплеснулось: на плечо Томми обрушилась тяжеленная длань, и голос под стать ей
загремел над самым его ухом:
- Черт меня подери, если это не старина Томми собственной персоной! И
миссис Бирсфорд здесь же! Каким ветром вас сюда занесло? Целую вечность от вас
ни слуху ни духу.
- Ба, Пузырь! - удивился Томми, отставляя остатки коктейля и оборачиваясь
взглянуть на пришельца - огромного широкоплечего мужчину лет тридцати в
костюме для гольфа. Его круглое лицо сияло. - Старый добрый Пузырь!
- Однако, дружище, - орал Пузырь (которого, кстати сказать, в
действительности звали Марвин Эсткорт), - не знал, что ты подался в монахи.
Вот уж не думал увидеть тебя в качестве подслеповатого падре!
Таппенс расхохоталась, и Томми смутился. А потом, как-то совершенно
неожиданно, они осознали присутствие четвертого лица.
Четвертым было длинноногое небесное создание с шевелюрой из чистого
золота, огромными круглыми голубыми глазами и громадными жемчужными сережками
в ушах. Оно куталось во что-то безумно дорогое, отделанное горностаями, и
улыбалось. Эта улыбка говорила о многом. В том числе и о том, что создание
отчетливо сознает тот факт, что в Англии, если не во всем мире, смотреть,
кроме как на него, в общем-то особо и не на что. Создание нисколько этим не
кичилось - оно просто не забывало сознавать, твердо и непоколебимо, что это
так.
И Томми, и Таппенс узнали ее сразу же. Они трижды видели ее в "Сердечной
тайне", столько же - в еще одном шедевре, "Столбах пламени", и в бесчисленном
множестве других. Пожалуй, в Англии не было другой такой актрисы, покорившей
британцев столь окончательно и бесповоротно, как мисс Джильда Гленн.
Считалось, что она самая красивая женщина в Европе. Поговаривали, правда, что
и самая глупая...
- Мой добрый друг, мисс Гленн, - поспешно и отчасти смущенно пробормотал
Эсткорт, словно извиняясь за то, что посмел хоть на секунду забыть о таком
ослепительном создании. - Томми и миссис Томми, позвольт



Содержание раздела